Зонирование регулирования волков

В условиях, когда естественные места обитания во многих регионах сильно фрагментированы и волки приспособились мигрировать через относительно заселенные и открытые районы, некоторые изолированные (расчлененные) популяции волка появляются там, где волки могут жить без ущерба для сельхозживотных. Например, примерно в 90 км к северо-западу от Миннеаполиса и Сент-Пола, Миннесота, стая жила и плодилась на протяжении по крайней мере двух лет на особо охраняемой природной территории, обходясь без уничтожения местного скота. Подобные примеры известны в Монтане (Дайамонд, 1994) и других частях Миннесоты (Фритц и Мич, 1981, Фритц и др., 1992).

Это предполагает, что регуляторное зонирование могло бы позволить волкам заселять местности, где они могут охотиться на естественную добычу, и в то же время не позволять им находиться в сельхозугодьях. Подход - в следующем: определить области потенциальных волчьих мест обитания и отграничить их от районов, которые должны быть свободны от волков. Зонирование обычно для регулирования охоты на дикие виды и было применено в большом масштабе при планировании восстановления волка (Служба рыболовства и дикой природы США, 1975, 1987). Если общественное отношение продолжит склоняться к протекционизму, возможно возникновение общественного давления для проведения зонирования на локальном уровне, с тем, чтобы маленькие заповедники сохранялись, и контроль осуществлялся только вне этих территорий.

Масштаб зонирования важен. Волки могут быть убраны из целых штатов или допущены только в больших национальных парках и природных резерватах. Или им может быть позволено заселить любую область, которую они смогут колонизировать, если их единственной добычей будут дикие виды. Например, в заповеднике площадью только 100 кв. км окруженном фермерскими землями с наличествующем скотом, волки могли бы быть охраняемы в заповеднике, но немедленно уничтожаемы за пределами его. Это подобно ситуации в Национальном парке Райдинг Маунтин в Манитобе (провинция Канады), который, несмотря на гораздо большую площадь, является островком нетронутой природы в море агроландшафта (Карбин 1982)

Основное преимущество крупномасштабного зонирования - упрощение и эффективность управления. Любой волк в объявленном свободным от волков штате или за пределами волчьего резервата будет объектом для легального изъятия, тогда как внутри (резервата) он был бы охраняем или изымаем посредством регулируемой охоты. Этот сценарий может способствовать (сохранению) волчьих популяций в штатах вокруг озера Верхнее и во многих горных регионах на Западе США, в зависимости от того насколько велики будут зоны.

Главный недостаток крупномасштабного зонирования - необходимость защищать сельхозживотных, которые неизбежно окажутся внутри некоторых крупных зон. В Миннесоте это бы привело к сохранению на длительный срок нынешней ситуации, когда до 150 волков отстреливается правительственными контролерами каждый год с затратами 1225 долларов за каждого. Второй недостаток - то, что волки, видимо, не будут допущены во многие районы, в которых они вполне могли бы жить. Это могло бы означать изгнание тех двух стай волков, которые уже некоторое время живут без причинения ущерба скоту. Более того, на большей части Западной Европы, где осталось мало, если они вообще есть, больших отдаленных регионов, крупномасштабное зонирование было бы очень затруднено.

В случае мелкомасштабного зонирования основной недостаток для управляющих структур - сложность. В крайнем случае, даже единичные волчьи стаи в районах без скота были бы охраняемы, а непосредственно вне пределов могли бы быть подвержены охоте. Это может представить сложные проблемы для введения в жизнь законодательства; хотя такие проблемы не являются несхожими с теми, которые уже существуют в отношении других видов в заповедниках, национальных парках и других особо охраняемых территориях. Предложение по мелкомасштабному зонированию в Италии (Боитани и Фабри, 1983) было встречено оппозиционно со стороны волчьих протекционистов из-за сложности внедрения в жизнь соответствующих законов и из-за опасения, что волки будут высланы на участки, слишком маленькие, чтобы поддерживать жизнестойкие популяции.

Такой "мелкозернистый" подход видимо потребует от управляющих структур (четко) идентифицировать возможные волчьи районы с тем, чтобы, когда они будут заселены, они были бы признаны волчьими заповедниками. Геоинформационные системы сильно бы упростили эту задачу. Более того, идентификация таких заповедников могла бы быть инкорпорирована в планирование управления экосистемами, инициативы по (сохранению) биоразнообразия, и схожие стратегии, разрабатываемые по другим причинам.

Основным преимуществом мелкомасштабного зонирования было бы позволение волкам жить в анклавах на большей части Европы и США подобно тому, как они сейчас населяют Висконсин и Мичиган (Хэммил 1993, Вайдевен и др. 1994). По нескольким причинам, такой подход не будет требовать той самой обширной защиты земель и местообитаний, которая была представлена проектом "Дикие Земли" (Манн и Пламмер, 1993). Хотя разрозненные волки будут объектом преследования во время переходов по неохраняемым территориям, такое передвижение прежде всего ночью и не в охотничьи сезоны будет предоставлять значительные шансы на выживание.

С достаточным количеством маленьких волчьих анклавов, должно быть значительным количество таких странников для колонизации новых участков, восполнения уменьшившихся популяций, обеспечения достаточного уровня неродственного скрещивания и таким образом включения (всех волков) в региональную метапопуляцию. Более того, деградация от близкородственного скрещивания, являясь проблемой для некоторых волков в неволе (Лэйкр и Райман 1991), видимо, не существует в большинстве диких популяций из-за высокой природной ротации и последующего отбора. Вредоносные аллели должны быстро исчезать из популяции.

Популяция волка на Айл Ройал служит примером. Айл Ройал это национальный парк площадью 538 кв км на озере Верхнем примерно в 25 км от Онтарио. (Это провинция Канады. Сам парк расположен на острове в озере.) Он был заселен волками около 1949 года (Мич 1966), видимо, только двумя неродственными волками (Ротман и Мич, 1979). Генетическая экспертиза через 40 лет показала наличие единственной самки-основательницы (Вэйн и др. 1991). Тем не менее, популяция стабилизировалась на около 23 особях на протяжении долгого периода и увеличилась до 50 в 1980, наиболее высокой плотности за все время наблюдений (Петерсон и Пэйдж, 1988). Хотя потом популяция обрушилась, возбудив обеспокоенность относительно деградации от близкородственного скрещивания и болезни (Петерсон и Круменэйкер, 1989), волки продолжают существовать. В 1994 году, 8 (переярков) 1993 года (рождения) выжили (Петерсен 1994).

Следовательно, только с двумя основателями и потерей 50% генетической изменчивости (Вайн и др. 1991), эта популяция выживала на протяжении 45 лет. Если бы это было на материке, велики шансы, что некоторое число (случаев) скрещивания с посторонними волками имело бы место.

С биологической точки зрения, волки могли бы населять части почти всех регионов США и многих европейских стран. Со времени введения охраны, они были отмечены в 9, а возможно и в 10 штатах США. Если бы биология была бы единственным значимым фактором, волки, однако, никогда бы не были объявлены исчезающим видом. По всему бывшему ареалу, он (волк) был преследуем из-за его склонности охотиться на скот и животных-компаньонов. Даже хотя он находится в списке видов под угрозой в США, контролирующие мероприятия проводятся в Миннесоте, Висконсине и Монтане. Таким образом, есть все резоны полагать, что регулирование волка будет параллельно сопровождать его восстановление, где бы оно ни имело место (Мич 1979, Фритц 1993).