Поведение птиц в городе

В городах пресс специализированных хищников почти исчезает, а количество и доступность корма увеличивается. Для городских популяций птиц и млекопитающих отмечен рост средней продолжительности жизни (и обитания на постоянных участках), сопровождающийся ростом консерватизма территориальных связей не только у размножающихся пар, занимающих определенные участки, но и у скапливающихся на этих участках нетерриториальных особей – «сателлитов» и «помощников». В итоге происходит снижение среднего успеха размножения за сезон, но одновременно – существенное уменьшение остроты конкуренции за территорию.

Размножающихся и холостующие владельцы участков, постоянно обитающие здесь же нетерриториальные птицы, регулярно появляющиеся мигранты, пытающиеся завладеть частью участка, члены кочующих стай находятся в городах в постоянном контакте. И характерным становится рост взаимной терпимости птиц, в том числе и тех, которые в природных популяциях обречены своим статусом почти исключительно на конкурентные и антагонистические взаимоотношения – соседствующих территориальных пар или холостых самцов, поющих на постоянных участках (в то время, как самки, еще не образовавшие пары, свободно перемещаются между их участками).

Одновременно отмечается существенное учащение дружественных и игровых взаимодействий между животными одного статуса даже в ситуациях наиболее острой территориальной или сексуальной конкуренции, причем и у птиц, и у млекопитающих. Новизна же тех ситуаций, в которые постоянно попадают «городские» животные, вызывает у них проявление оборонительных реакций в гораздо меньшей степени, чем исследовательской активности. В «городских» популяциях частота и интенсивность территориальных стычек с соседями и конфликтов с мигрантами выше, чем в более разреженных поселениях в ненарушенных биотопах, но ожесточенность и ритуализованность таких стычек гораздо ниже, победа и поражение в них «гораздо менее бесспорны», а невозможность присутствия побежденной птицы на участке победителя в городских и «островных» популяциях гораздо менее вероятна даже при постоянных поражениях.

Результат таких стычек также парадоксален: это быстрый рост толерантности к постоянному присутствию соседей и случайных особей вместо ожидаемого обострения нетерпимости. Хотя, казалось бы, большая скученность животных на небольших «островках» подходящих местообитаний должна вызывать обратные эффекты. (Такие эффекты отмечены, но лишь у видов, в принципе сосуществующих с человеком, но отступающих из городов по мере их урбанизации и разрастания, – грача, галки.)

Но вот что интересно. Если бы формирование городских популяций было подвержено обычным процессам отбора, «эффект островной терпимости» неизбежно расширял бы возможность размножения для нетерриториальных или подчиненных птиц. Однако ничего подобного не отмечено. Хотя численность популяции и плотность ее населения по мере освоения города возрастают, одновременно характеристики ее экологии и поведения особей сменяются «консервативными» как у «допущенных» к размножению владельцев долговременных участков, так и в среднем по популяции. (Любопытно, что аналогичное противоречие отличает и человеческую популяцию.)

Но как же тогда обеспечивается быстрый рост городских популяций большой синицы, черного дрозда, серой вороны, кряквы, вяхиря, дрозда-рябинника и других подобных видов, осваивающих современный развивающийся мегаполис (существенно отличающийся даже от промышленного города в начале века, пространственная структура которого – центр, промышленные окраины, слободы – была весьма консервативна и менялась плавно)?

Ответ на этот вопрос – резкое возрастание доли особей, в данный момент нетерриториальных или негнездящихся, к которым владельцы участков, достаточно жестко защищаемых ими от соседей, относятся, как уже сказано, терпимо. Эти особи постоянно обследуют зону своей активности, у них повышено внимание к любым изменениям обстановки, способным облегчить приобретение долговременной территории при повышенной толерантности к людям, машинам и прочим «безразличным к ним» явлениям городской жизни.

Активность и возможность изменения поведения (в том числе и в социальных контактах) этих особей «низкого статуса» повышена (а не подавлена, как в популяциях, населяющих природные биотопы) благодаря крайней подвижности их биотопических и территориальных связей. Особенно важно, что перемещения у таких особей совершаются в том же самом месте и в тех же условиях, в которых обитают и гнездящиеся птицы. В природных популяциях картина противоположна: возрастание подвижности и активности особей «низкого статуса» ведет к их переселению в другой район. Популяции же на городских и «островных» территориях способны своевременно и эффективно использовать все те возможности для закладки новых участков обитания и успешного размножения на них, которые постоянно создаются локальными изменениями среды непосредственно на месте – за счет своевременного и адекватного перераспределения особей из «популяционного резерва».

Кроме того, в городской среде сама по себе невозможность размножения или риск гибели на участке обитания или поблизости ничуть не вызывают у его владельцев стремления переселиться на другое место. В итоге, как уже было сказано, репродуктивный потенциал каждой отдельной пары в каждом из сезонов заметно снижается, но повышается возможность его полной реализации за жизнь особи.